Шторм у Бъёрке
В приводимом ниже описании из очерков морской истории государства Российского можно увидеть, что мореплавание в Финском заливе во все времена было тяжёлым. Обычно свежая погода начинается с середины августа. Действия, описанные ниже, происходили в середине сентября - даты указаны по старому стилю. Примечательно, что царь Пётр находился в гуще событий и кроме того, проявил личное мужество. Не удивимся если Петру Михайлову, за проявленную смелость и находчивость, была пожалована чарка живительного грога. Победа в Гангутском сражении 1714 года не является темой данного исследования.
Государь, прибыв 21-го августа в Гельсингфорс, нашёл там корабельный флот, который по выходу из Ревеля (Таллина), провёл неделю в крейсерстве у Гогланда. Отправя его к Берёзовым островам, государь продолжал путь туда же щхерами. 30 августа корабельный флот подошёл на вид Берёзовых островов, и Пётр, оставя галеры в Бъёрко-зунде, переехал на корабль Святая Екатерина. 31-го августа юго-западный ветер сильно засвежел, так что стоявшие на якорях корабли принуждены были спустить марса-реи, а потом и стеньги. К утру 1-сентября ветер усилился до степени шторма, волнением оборвало бывшие на воде гребные суда, и почти все корабли получили повреждения; более значительные были на кораблях Эсперанс, Перл и Святая Екатерина: на первом сломились бушприт, фок-мачта и грот-стеньга, на втором треснул бушприт и сломалась фор-стеньга, а на Екатерине от ударов об воду раскололся в двух местах бушприт. Чтобы удержаться на якорях, на всей эскадре у нижних рей отвязали паруса «и ежели бы тот шторм не стал убавливаться, то намерены были мачты рубить, дабы ночью крайнего бедства избыть, ибо валы стали на бак взливаться и опасно было, дабы под воду нырять не стали».
Но прибегать к такой крайности не пришлось, «с 3 часа по полудни, продолжает Пётр, стал убавляться, а к вечеру гораздо меньше ветер стал». Едва миновала наибольшая опасность, государь, беспокоясь о галерах, стоявших в Бъёрко-зунде, решился ехать осмотреть их. Такое намерение государя привело в ужас всех бывших на корабле, потому что хотя ветер и стал несколько тише, но всё ещё дул со значительною силою, и волнение после жестокого шторма было громадное; при подобном состоянии моря пускаться на шлюпке к берегу, отстоявшему на три версты, было делом весьма рисковым. Окружавшие Петра умоляли его остаться на корабле, но опасность не могла удержать царя. Пётр остался непоколебим, сел в шлюпку, добрался до берега и, для извещения экипажа корабля о своём благополучном переезде, тотчас зажёг на берегу костёр. На следующий день флот вошёл в Бъёрко-зундь, и исправя здесь повреждения, причинённые штормом, 4 сентября прибыл к Кроншлоту; а 9 сентября царь с торжеством привёл взятые при Гангуте суда в Петербург.
Государь, прибыв 21-го августа в Гельсингфорс, нашёл там корабельный флот, который по выходу из Ревеля (Таллина), провёл неделю в крейсерстве у Гогланда. Отправя его к Берёзовым островам, государь продолжал путь туда же щхерами. 30 августа корабельный флот подошёл на вид Берёзовых островов, и Пётр, оставя галеры в Бъёрко-зунде, переехал на корабль Святая Екатерина. 31-го августа юго-западный ветер сильно засвежел, так что стоявшие на якорях корабли принуждены были спустить марса-реи, а потом и стеньги. К утру 1-сентября ветер усилился до степени шторма, волнением оборвало бывшие на воде гребные суда, и почти все корабли получили повреждения; более значительные были на кораблях Эсперанс, Перл и Святая Екатерина: на первом сломились бушприт, фок-мачта и грот-стеньга, на втором треснул бушприт и сломалась фор-стеньга, а на Екатерине от ударов об воду раскололся в двух местах бушприт. Чтобы удержаться на якорях, на всей эскадре у нижних рей отвязали паруса «и ежели бы тот шторм не стал убавливаться, то намерены были мачты рубить, дабы ночью крайнего бедства избыть, ибо валы стали на бак взливаться и опасно было, дабы под воду нырять не стали».
Но прибегать к такой крайности не пришлось, «с 3 часа по полудни, продолжает Пётр, стал убавляться, а к вечеру гораздо меньше ветер стал». Едва миновала наибольшая опасность, государь, беспокоясь о галерах, стоявших в Бъёрко-зунде, решился ехать осмотреть их. Такое намерение государя привело в ужас всех бывших на корабле, потому что хотя ветер и стал несколько тише, но всё ещё дул со значительною силою, и волнение после жестокого шторма было громадное; при подобном состоянии моря пускаться на шлюпке к берегу, отстоявшему на три версты, было делом весьма рисковым. Окружавшие Петра умоляли его остаться на корабле, но опасность не могла удержать царя. Пётр остался непоколебим, сел в шлюпку, добрался до берега и, для извещения экипажа корабля о своём благополучном переезде, тотчас зажёг на берегу костёр. На следующий день флот вошёл в Бъёрко-зундь, и исправя здесь повреждения, причинённые штормом, 4 сентября прибыл к Кроншлоту; а 9 сентября царь с торжеством привёл взятые при Гангуте суда в Петербург.
Комментарии
Отправить комментарий