Воскресенский скит на Валааме
Вместо предисловия.
Приступая к описанию вновь сооружённого скита на Валааме в местности, называемой "Никоново", с храмом во имя Воскресения Христова, считаем не лишним познакомить читателя вообще с возникновением скитов, которых в настоящее время насчитывается в Валаамском монастыре 12-ть, и о том, какое они имеют значение и преимущество перед монастырской жизнью.
Сто с лишком лет тому назад, когда Валаамскому монастырю настоящему его процветанию было положено прочное начало, достойным блаженной памяти, Игуменом Назарием, в то время им была заведена на Валааме жизнь трёх родов;—общежительная, скитская и пустынническая—уединенная. Вслед за благоустройством монастыря, им был основан скит во имя "Всех Святых", на расстоянии от монастыря в 3-х верстах, и во множестве, по всему острову появились хижины — "пустыньки": иные в виде обыкновенных маленьких деревянных домиков, особняков, а иные прямо в утёсах гор и скорее могут быть названы пещерами. Следы сих отшельнических жилищ можно встречать и по ныне. Пустынническая жизнь, как видно, брала перевес перед скитскою и в течение полвека она на Валааме процветала, между тем, как скит оставался одиноким. А что не безплодна была сия пустынническая жизнь, как многие ныне, в оправдание своих немощей заключают, о сём свидетельствует то, что, в книге "Валаамские подвижники" большая половина описываемых старцев были пустыннолюбцы.
В средине прошедшего столетия, в силу сложившихся обстоятельств, скитская жизнь на Валааме, как видим, начала брать преимущество пред пустынной, вследствие чего сия последняя сведена на нет. Причиною сему было опять-таки не бесполезность сего рода жизни, как думают иные, но, во-первых, чрезвычайная трудность сего подвига, а затем, невозможность сохранить безмолвие, по причине большого наплыва богомольцев, которым открылся свободный доступ в обитель с открытием пароходства.
Но жаждущие уединенных подвигов не иссякали.
Тогда богомудрый руководитель Валаамского иночества, Приснопамятный Игумен Дамаскин, сам прошедший опытом пустынническое житиё, в силу вышеизложенных причин, не благословлял на оное никого, но чтобы не заглушить запросов души, жаждущих безмолвия, он усиленно начал строить один за другим скиты, которых в короткое время и появилось в разных частях острова до шести. Большой скит, во имя "Всех Святых", был заново перестроен и значительно расширен.
Из вышеизложенного видно, что появление скитов было вызвано жаждою некоторыми иноками уединенных подвигов и заменило собою пустынническое уединенное пребывание, о котором и ныне приходится слышать лишь восхитительные отзывы. А сколь велик в действительности сей вышеестественный, пустыннический подвиг, все, кто не удовлетворяется авторитетом Игумена Дамаскина, должны убедиться, прочтя житие современного Саровского Подвижника Преп. Серафима. Он сам был оного, как видим, любитель, но никого на подобный подвиг не благословлял.
Преимущество же скитской жизни от монастырской заключается в том, что, по малочисленности насельников в оных (от 10 до 20 человек), там более можно иметь сосредоточенности; за отсутствием мирян - богомольцев, там не может быть такой развлекательности; вместо рукодельных занятий, тоже отвлекающих к себе внимание, во многих скитах совершается неусыпное чтение псалтыря (с поминовением благотворителей), что в общем все способствует, произволяющим на сиё, проводить жизнь строго-аскетическую, безмолвную и созерцательную.
Устав в скитах соблюдается общий монастырский и разница лишь в некоторых относительно пищи. Между тем, как в обители в употреблении пищи руководствуются уставом церковным, изложенным в Типиконе, в некоторых скитах он несколько строже, например: в скиту "Всех Святых" не вкушают никогда рыбного; в Александро — Свирском нет молочного; в Предтеченском и Коневском не—только не употребляют ни молочного, ни рыбного, но, по понедельникам, средам и пятницам готовится пища без всякого даже постного масла.
"Никоново".
Откуда произошло наименование местности "Никоново", можно бы сделать много предположений, но, считая излишним теряться в догадках, мы приведём здесь одно, как более достоверное. Многие местности на Валааме получили свои наименования от имени живших в них более выдающихся пустынников, напр.: "Германовское поле", там жил некогда монах Герман, бывший впоследствии миссионером в Америке; есть поле "Александровское", "Феодоровское" и т. д. В конце 18-го столетия жил на Валааме в пустыни иеросхимонах Никон; как видно, он был из замечательных подвижников, потому-что его посещали и Высокопоставленные лица. Известно, что он прожил в пустыни слишком 20-ть лет, и хотя не сохранилось точных указаний, где была его пустынь, но думается, не погрешим, если предположим, что этот пустынник Никон здесь, в Никоново, и жил.
Древнее предание говорит, что начало христианской веры на Валааме положено Апостолом Андреем Первозванным. Как на горах Киева, так и на Валааме, им был водружен Св. Крест,—хотя, вследствии неоднократных раззорений, знамени сего Валаам и не сохранил. Очень могло быть, что следуя из пределов Новгородских, Апостол с сопровождавшими его учениками пристали в заливах Никоновских, которые и ныне служат пристанью для проходящих мимо сего острова судов. Не может вызывать сомнение и сиё, что, вблизи той пристани, на одной из возвышенных гор и был им водружён Св. Крест, как знамение победы Христианства над язычеством. Что предположение вышеизложенного не новость, может свидетельствовать и то, что оно как видно, так понималось и в древности, ибо на одной из гор, собственно в Никоново с незапамятных времен стояла часовня в честь Св. Апостола Андрея Первозванного.
Когда, далее, мы увидим, что на месте водружённого Апостолом Креста, ныне красуется храм в имя Славного Воскресения Христова, то не можем не заметить, сколько и здесь последовательности и подобия, приближающих к их первоисточникам. Понятно, для мирского ума это может казаться лишь "случайностью", "совпадением", но не для верующего сердца. Если допустим, что тут некоторое делалось безсознательно, то это самое ещё более побуждает проникнуться благоговейными чувствами к Св. месту и веровать, что всё здесь совершилось Промыслительно, Божественным Провидением.
Основание Воскресенского скита.
В 1896 году, по изволению Божию, посетил Валаам в качестве паломника, известный благотворитель И. М. Сибиряков. (Иннокентий Михайлович Сибиряков (1860-1901) - примеч. О.П.). Стремясь сам быть иноком, он весьма сочувственно отнесся к благому делу построения в Никонове Воскресенского скита. Побывав на месте лично и пленившись его красотою, он сделал предложение, бывшему тогда Настоятелю Игумену Гавриилу, уступить ему оное в собственное владение, для устройства там самостоятельного скита. Предложение сиё, как неосуществимое, было отклонено. Тогда он выразил пожелание, чтобы предположения Валаамцев осуществились, и сделал добрый почин, пожертвовав специально на сей предмет 10.000 рублей. Он не прочь был и сам поселиться на Валааме, но Афонские иноки убедили его поехать на Афон, где он и остался, прожив короткое время в Андреевском скиту, принял схиму и вскоре скончался.
Так было положено начало Воскресенскому скиту, приступить же к его созиданию тогда являлись непреодолимые препятствия. В двух отдаленных скитах, Сергиевском и Германовском, уже давно жила братия, но храмов не было. Нравственный долг Настоятеля требовал вначале удовлетворить их нужду.
Понемногу заготовляя необходимый материал, в 1901 г. приступили к работам по расчистке места для будущего храма. Составленные чертежи и планы, Епархиальным Начальством были рассмотрены, ходатайство монастыря о построении храма удовлетворено и утверждено Императорским Финляндским Сенатом.
Не мало труда было положено братией по подготовительным работам. Площадка, занимаемая часовнею, где должен быть храм, представляла из себя сплошную массу дикого гранита. Храм предполагался двух- этажный, в нижнем этаже коего будет помещаться Кувуклия с подобием Гроба Господня. Надобно было углубить нижний этаж. А каково делать углубление в камне, об этом могут судить лишь испытавшие сие на деле. Лопатой тут делать нечего, а пришлось пустить в ход тяжеловесные лома да кувалды (большие молота), а иногда прибегать и к помощи пороха. Любовь к труду и энергия руководителей сделали то, что к лету 1902 года из каменной площади образовался овраг в 4-ре сажени ширины и 12 длины, глубиною около 3-х аршин; можно было приступить к закладке. В сие же лето был положен бут, выложен фундамент и начаты кладкою стены. В следующее затем лето, 1903-го года, храм был вчерне окончен. В 1904-м году работ не производилось: надобно было дать зданию выстояться и просохнуть. В 1905-м году была исполнена штукатурка, внутри выбелено и настланы полы; пред входом в храм, с западной стороны, сооружена гранитная лестница. В июле месяце, 1906-го года, храм был совершенно окончен отделкою и 30-го июля, с подобающею торжественностью, состоялось его освящение. Чин освящения храма, в честь и славу Славного Христова Воскресения, совершал Его Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший Сергий Архиепископ Финляндский и Выборгский, соборно с братиею обители при большом стечении богомольцев.
В нижнем пещерном этаже, кроме Кувуклии, нашлась возможность устроить Св. Алтарь, оградив его с двух сторон иконостасом. Сей храм, в сём же 1906-м году октября 29-го, был освящен Настоятелем обители Игуменом Пафнутием соборно с братиею и посвящён имени Св. Апостола Андрея Первозванного.
Наконец совершилось, давно многими, с нетерпением ожидаемое событие, и все могут, со слезами радости на глазах, ежедневно, за исключением Четыредесятницы и от Вознесения до Троицы, наслаждаться слышанием победного, всерадостного, сладкозвучного восклицания—"Христос Воскресе!!!"
Знаменательно то обстоятельство, что устройство Воскресенского скита, сего "Северного Иерусалима", выпало на долю четырех Настоятелей. Главный инициатор и основатель его, Игумен Гавриил, удостоился сделать лишь закладку и был по неисповедимым судьбам Божиим переведен в другую обитель. При преемниках его, Игумене Виталии, храм был вчерне окончен постройкою, а при Игумене Пафнутии отделан и освящён. Сии последние Настоятели Виталий и Пафнутий, строя на Валааме "Иерусалим" были отозваны в небесную Палестину обитать в "Горнем Иерусалиме".
Не безпромыслительно и то, что, ныне здравствующий Настоятель Игумен Маврикий, ещё будучи казначеем и затем Наместником, состоял членом строительной комиссии по постройке означенного храма и должен был принять самое деятельное участие в сём храмоздании. Он еще будучи мирянином, сподобился посетить Св. места Палестины, Святый Град Иерусалим и поклониться Живоносному Гробу Господню. В силу сего и как бы предчувствуя, что он будет завершителем по построению сего скита, и что ему, а не им придется лицезреть его благолепие, его предшественники Игумены—Виталий и Пафнутий прислушивались к его мнениям и предоставляли ему свободу действий при распределении и размещении Священных мест и изображений. Предчувствие их, хотя совершенно для всех неожиданно, вполне оправдалось.
Расположение храма.
Пройдя по средине храма; в восточную его часть, и поднявшись на одну ступень в верх, вы подходите к узкому мраморному, в полуциркульном виде, входу, ведущему в Кувуклию. Пройдя в первую дверь вы вступаете в так называемый „Придел Ангела". Это небольшое квадратное помещение, стены коего отделаны под цвет финляндского мрамора. Посредине сего придела помещается в один аршин вышиною, кубической формы, камень из красного гранита. Он изображает собою тот самый камень, который был привален ко входу в пещеру гроба и был затем отвален Ангелом в то время, когда Господь Воскрес. Здесь же, как повествует Евангелие, жёны мироносицы, пришедше да помажут Тело Иисуса, обретоша камень отвален от гроба и Ангел в одеянии белом, как снег, сидел на нём и возвестил жёнам о Воскресении. (Матф. 28 гл. 1—3 ст.). В верхней части сего камня находится частица подлинного камня, доставленного из Иерусалима; верующие с благоговением сию частицу и лобызают. На стенах сего придела, в верхних частях, помещены живописные изображения из событий Воскресения Христова. Здесь находятся два маленькие круглые оконца, которые привлекают к себе ваше внимание; они как будто и не у места? Но они имеют своё значение. В Старом Иерусалиме, в Великую субботу, у Гроба Господня остаётся один Православный Патриарх, в ожидании появления благодатного огня, получив который он и передаёт чрез правое оконце—Православным, а чрез левое прочим иноверцам.
На стене Иерусалимского Храма, на мраморной доске, на арабском языке, написана такая повесть: "Однажды Армяне разубедили Турецкое Правительство, что благодатный огонь сходит ради всех христиан, и что безразлично, кто бы там при этом не находился, он сойдет; и подкупив Оттоманскую Порту, просили испытать это и вместо Православного Патриарха допустить Армянского, на что жадные до денег Турки и согласились. И о чудо! Пришла Священная минута, и прошла, но огня не появлялось. Затем вдруг ударил гром и на левой стороне средняя мраморная колона треснула, и из трещины вышел огонь пламенем. Православный Патриарх и прочие Греки, выгнанные из храма на улицу, от сего пламени и зажгли свои свечи, а Армяне остались без огня, и посрамленные, от вознегодовавших на них Турецких Начальников, были изгнаны из храма с великим безчестием: говорят, давали каждому есть разной нечистоты при выходе из храма".
Из притвора Ангела низкий и узкий проход ведёт в самую пещеру Св. Гроба; пройти в него можно только низко нагнувшись. При входе внутрь, в правой стороне находится подобие Живоносного Гроба, имеющего вид каменного ложа, примыкающего к южной стене пещеры. На нём возложена Плащаница и в серебряной оправе маленькая частица камня от Живоносного Гроба из Иерусалима, к которым верующие со страхом и трепетом припадают и лобызают. Самый Гроб сделан из финляндского мрамора и обложен итальянским; длина его два аршина двенадцать вершков, ширина—один арш. два вершка. Над ним устроены семь висячих лампад одна из коих неугасимая. Стены и свод пещеры обложены финляндским мрамором.
Таинственный полумрак храма, при входе в Кувуклию сменяется совершенною темнотою, среди которой мерцает свет неугасимой лампады. И как кстати здесь эта таинственная темнота! Она невольно переносит нашу мысль за 19-ть столетий тому назад,, к тем священным минутам когда: „Во едину от суббот Мария Магдалина прийде- заутра, ещё сущей тьме, на гроб: и видя камень отвален от гроба. (Иоанн. 20 гл. I ст.).
Кругом Кувуклии идёт узкий коридор.
Полы в сём нижнем храме из квадратных цементно-бетонных плиток, белого и красного цвета, собственного изготовления. Стены и потолок окрашены масляною краскою. Отапливается он 4-мя печами и одним камином. Высота в нём—три арш. восемь вершков.
При выходе из нижнего храма, две гранитные лестницы, направо и налево, о 8-ми ступенях каждая, ведут наверх на площадь пред храмом; а отсюда еще 7-мь ступеней кверху и вы пред дверьми, ведущими в притвор верхнего храма. Портик пред входом утверждается на 4-х массивных колоннах из серого гранита; своды портика каменные и покрыты листовым железом. Пройдя притвор, вступаем в храм. Вас поражает здесь обилие света. Хорошо выбеленные стены и своды резной позолоченный по белому фону массивный иконостас, и большие полуциркульные окна, все это в совокупности, и без особой роскоши, придаёт храму стройность и необыкновенную светлость. Здесь нижнему храму резкая противоположность. Так и должно быть. Там, всё напоминает Христа униженного, страждущего и во гроб положенного, а здесь вам внушается, что злоба людская—посрамлена; смерть—побеждена; рай—отверзен и мы спасены;—ибо „Христос воста, веселие вечное". Как Светозарно и Светоносно событие Воскресеняя Христова, так вполне соответствует и сей храм, Ему посвященный. Здесь невольно напрашивается на уста Пасхальная песнь из канона - „Ныне вся исполнишася света"…
Полы, как в храме, так и в Алтаре дубовые—паркетные. Иконостас двух-ярусный. Св. Престол и жертвенник мраморные. Алтарь довольно вместительный и светлый. Достопримечательна здесь икона, помещающаяся на горнем месте, изображающая Христа-Даря Славы с предстоящими Богоматерию и Иоанном Предтечею; икона сия довольно больших размеров, написана на Валааме при Игумене Назарии в последних годах 18-го столетия, иеромонахом Амфилохием. В храме, между прочими иконами,, обращает на себя особое внимание икона Богоматери имемуемая „Иерусалимская", в серебряной ризе, находящаяся за правым клиросом. Она составляет дар в лице Игумена Гавриила, Валаамской Обители, от Московских благотворителей г.г. П. Н. Шустова (Павел Николаевич Шустов) , Г. И. и Ф. И. братьев Курниковых (Георгий и Филипп Ивановичи Курниковы) , А. В. Баранова и проч., в благодарность за устройство подворья в гор. Москве. Поднесение её было приурочено ко дню закладки сего скита. Остальные иконы, как находящиеся в иконостасе, так и прочие,—письма Валаамских иноков. С купола, посередине храма, спускается красивое, бронзово- позолоченное паникадило, обделанное, в хрусталь, двух-ярусное о 23-х свечах. В задней части храма устроены хоры, довольно вместительные. Отапливается сей храм тремя изразцовыми печами.
Богослужение в скиту совершается в таком порядке: утром—полунощница, утреня, часы 1-й, 3-й, 6-й и изобразительные; вечером—вечерня, три канона, акафист Божьей Матери или Спасителю и правило с помянником и поклонами. На субботние и Воскресные дни, а также и на прочие праздники, совершается Всенощное бдение и бывает литургия. Здесь же в нижнем храме у Гроба Господня исполняется „неусыпное", иначе сказать, „денно-нощное" чтение псалтыри, с помянником о благотворителях, как живых, так и усопших. Да будет и от нас им пожелание—живым долголетнего и благополучного здравия, а усопшим упокоение со святыми.
В общем, при обозрении обоих храмов, верхнего и нижнего, получается весьма светлое, радостное впечатление. Иначе и не может быть. Для всякого верующего бывает отрадно побывать лично во св. Граде Иерусалиме и прочих Св. местах, где совершилось великое дело нашего спасения, где Сын Божий вочеловечился, жил, учил, страдал на кресте, умер, яко человек, был погребён, и в третий день яко Бог воскрес. Но сего, как исключение, сподобляются, лишь немногие счастливцы, а для большинства послушать рассказов о Святых местах Палестины и особенно о Живописном Гробе от бывавших там, и то бывает великим утешением. Но вот здесь подобие тех Св. мест и Священных предметов и даже с частицами их подлинников. И как особенно это дорого здесь на Валааме, для прибережных соседей Корелов. Окруженные иноверными Финнами, насильно навязывающими свое, не Христово, но Лютерское вероучение; живя в крайней бедности и привязанности к своим кормилицам земле и воде, они и помыслить не смеют о каких либо далеких путешествиях. Но и под гнётом воинствующего Лютеранства, особенно усиленно в последнее время пропагандирующего, Карелы не изменяют вере отцов, всем сердцем любят Православие, как религию, единственную могущую привести ко спасению. Они и прежде шли на Валаам как к родной колыбели, служащим для них надёжным оплотом и покоящим их Просветителей Преподобных Отцов Сергия и Германа, а теперь еще более их должно влечь сюда то, что здесь они, в простоте своего сердца, наглядно могут поучаться великим истинам Православия и поклониться и облобызать подобия, с подлинными частицами, мировых Святынь.
Здания скита и хозяйство.
До основания в Никоново скита, там находился один деревянный двух-этажный дом для жилья монастырских рыбаков в осеннее время. Стоит он совершенно особняком, у пристани, на самом берегу залива и по настоящее время несёт свое назначение, т. е., служит пристанищем для рыбаков.
Когда постройка Воскресенского храма приближалась к концу, явилась потребность и в устройстве помещения для будущих насельников скита. Для сего, на первых порах и был построен одноэтажный деревянный домик под горою, от храма на расстоянии 50-ти сажен; в нём и поселились первые насельники в числе шести человек; у них тут помещалась и кухня, и трапеза, и келлии и проч. хозяйственные- службы. Затем с течением времени, для жилья иеромонаха, был построен ещё маленький деревянный домик на горе вблизи церкви.
Приняв жезл правления Валаамскою Обителью, ныне здравствующий Настоятель Игумен Маврикий, принимавший и до сего, как мы видели выше, деятельное участие в строении храма, теперь с особой энергией и усердием, при благосклонном содействии мудрого Архипастыря Высокопреосвященнейшаго Сергія, стал заботиться о благоустройстве скита.
Стремление богомольцев поклониться Гробу Господню и прослушать там Пасхальный молебен, год от года всё возрастает, что и заставило поселить там второго иеромонаха и вообще увеличить состав братии. Решили установить в сём скиту „неусыпное чтение" Псалтыри, на это потребовалось поместить несколько старцев. В виду сего явилась насущная потребность увеличить помещение. Вблизи храма с северной его стороны и был построен каменный двух- этажный с мезонинами дом; в нижнем этаже помещается кухня, трапеза и прочия хозяйственныя службы и кроме сего несколько келлий; верхний этаж всецело занят келлиями; а также и в трёх мезонинах устроены маленькие келлий. В настоящее время число насельников возросло до 30. Построены еще два небольших каменных дома. Кругом скита сооружена массивная каменная ограда.
В сравнительно короткое время, скитяне успели уже, вблизи, развести хороший фруктовый садик, а внизу у пристани, на месте безплодных камней, разделали довольно порядочный огород. Так что при посещении „Никонова", сравнивая его настоящее состояние с прежним, невольно напрашивается на уста песнь: „Процвела есть пустыня, яко кринь, Господи"… (Канон первый святителю Николаю, архиепископу Мир Ликийских, чудотворцу
Ирмос 3-й песни воскресного канона 2-го гласа - примеч. ОП)
Окрестности "Никонова".
Часто посещая „Никоново" во время производящихся там построек, Отец Игумен Маврикий, обращал особое внимание на окружающие сиё место окрестности. Хорошо запомнив расположение Святых Мест в Палестине, он делал сравнение их сходством, а посему и пожелал, более из них выдающиеся, ознаменовать некоторыми подобиями.Храм Воскресения Христова в Старом Иерусалиме находится на горе Сионской— вот и здесь в Никонове, того же наименования храм и также на горе, пусть гора сия и будет „Сионская". Спускаясь с Сионской горы, по направлению к горе Елеон, приходится переходить иссохший Кедрский или Кедронский поток, миновав который вблизи увидим Елеонскую гору, а у подножия её—Гефсиманию. Геѳсимания, это одно- из любимых мест Иисуса Христа, освящённое Его молитвенными подвигами, здесь же и гробница Богоматери. Вот и здесь, спускаясь с Никоновской горы, вам придется переходить овраг, или иначе сказать ,изсохший ручей, который и напоминает вам Кедрский поток; миновав его, пред вами, по направлению на лево, высокая гора, которая и заменяет собою Елеонскую; у подошвы сей горы и будет приличное место для Гефсимании. Здесь, тщанием и неусыпными заботами Игумена Маврикия, была построена изящная, увенчанная пятью главами—часовня, которая в настоящее время расширена и обращена в церковь. Посвящена сия церковь Богоматери, в память Её славного „взятия на небо", коему событию и совершается здесь празднество 17-го Августа.
От Гефсиманской церкви, по извилистой дороге, поднявшись на 17-ти саженную высоту, вы можете себе воображать, что находитесь на Елеонской горе; вот здесь и часовня во имя Вознесения Господня,
Вторая дорога от Гефсиманской церкви идёт низом вдоль Елеонской горы, к заливу, где устроена пристань и поставлен большой гранитный крест.
Далее от Гефсиманской церкви, по направлению к монастырю, приходится проходит мимо большаго поля—это будет подобие Палестинской Досафатовой долины", а затем подойдете к небольшому каналу, который и напоминает собою Священную реку Иордан. Мёртвое море, в которое впадает Иордан, здесь могут заменить Лещевские заливы, так же расположенные по правую сторону пути, как и в Палестине. Следуя по тому же пути, вы не преминете увидеть, невдалеке от дороги, по левую ея сторону, строения кирпичного завода, которые, так и говорят о себе, что это—„Село Скудельниче“ (скудель—сосуд из обожженной глины).
Сама же Обитель, расположенная на горе, с соборным храмом во имя Преображения Господня—да образует собою Фавор. Как на Фаворе Господь облистав, просветилъ наше „очерневшее естество", так и здесь на Валааме омраченные прежде мирскою суетою, поднявшись на высоту иноческих добродетелей, на сей мысленный Фавор, получают озарение свыше и просвещаются Тожественным осиянием.
Заключение.
Нельзя не порадоваться, православные, что нам, и со скудными средствами, явилась возможность, без особых затруднений, удовлетворить свое благочестивое желание, воздать поклонение подобиям великих, всемерных Святынь и иметь утешение, не только в продолжение сорока дней, но почти круглый год слышать победное, всерадостное, Пасхальное песнопение с сладкозвучным— „Христос Воскресе“!!!
Почерпая же от сего столь великое для себя утешение, не забудем в своих молитвах испросить Милостей Божиих, во- первых—принесшим свои посильные лепты на сие богоугодное дело храмоздания, и затем, многопотрудившемуся в сём устроении, досточтимому старцу, Игумену Маврикию с братиею, моляся за них вместе со Святою Церковью: «Господи! освяти, любящее благолепие дома Твоего, Ты тех воспрослави Божественною Твоею Славою»…
Тропарь из Пасхальной службы.
Яко Живоносец, яко рая краснейший, воистину и чертога всякаго царскаго показася светлейший, Христе, Гроб Твой, источник нашего воскресения.
Тропарь Успению Божьей матери
В Рождестве девство сохранила оси, во успении мира не оставила еси, Богородице, преставилася еси к Животу, Мати сущи Живота, и молитвами Твоими избавлявши от смерти души наша.
Комментарии
Отправить комментарий