Описание Богородице-Рождественского монастыря (глава 3)
Преемники Преподобного Арсения, Коневского чудотворца. — Первое разорение Коневского монастыря. — Чудесное промышление Божией Матери об обители. — Переселение коневских монахов в Новгород.—Второе разорение Коневского монастыря. — Сохранение святых мощей Преподобного Арсения на опустелом Коневском острове.
По преставлении - Преподобнаго Арсения, основанная им Коневская обитель мирно процветала в течении ста двадцати шести лет. Она пользовалась полною самостоятельностью и управлялась игуменами, в иерархическом отношении завися от новгородских владык. Первым её игуменом был Иоанн, которого избрал при кончине себе в преемники сам Преподобный. Игумен Иоанн отличался святостью жизни. В 1551 г. управлял монастыремъ игуменъ Пименъ; при нём пожертвован был боярскими детьми Михаилом Бровцыным и Григорием Щетининым покров, шитый шелком и серебряною нитью, на раку Преподобного Арсения. На покрове Преподобный изображён во весь рост; кругом головы его надпись: «Преподобный Арсений, старец Коневского монастыря».
В царствование царя Иоанна Васильевича Грозного шведы заарестовали в Стокгольме русских посланников. Возгорелась война: шведы отняли от России города—Нарву, Копорье и Корелу, нынешний город Кексгольм, с уездом, в пределах которого находился Коневский монастырь. Тогда монастырь был разрушен; Коневский остров опустел; игумен монастыря Леонтий принужден был удалиться с братией в новгородские пределы, в Деревяницкий монастырь, взяв туда с собою всё монастырское имущество, церковную утварь и чудотворную икону Божией Матери, принесенную Преподобным Арсением со святой Афонской горы. Нетленные мощи св. Арсения оставлены были на опустелом острове, как бы в залог будущего воссоздания обители. Они были уже тогда на вскрытии (Историко-статистическое описание Рождественского Коневского монастыря. Спб. 1869 г., стр. 6.), и их положили в землю под спуд, в основании каменной церкви, по левую сторону входных дверей.
В печальное время разорения Коневской обители совершились два события, в которых проявилось чудодейственное промышление о ней Божией Матери. О первом событии сказание повествует так: «Лета 1573 раззоряху Свеяне Российскую землю и тщахуся на Коневском острове раззорити монастырь; но молитвами Пресвятыя Богородицы возвеявше ветри поломаша лёд на озере окрестъмонастыря. И тако врази бездельни бывше обратишася на Корельскую землю, иде-же плениша некоего Афанасия, по реклом Беляя, и заведоша его во страну свою, за 70 верст от Стекольна, иде-же он, работая у некоего немчина, помышляше в свою землю. Видев-же в палате господина своего образ Спасов, моляшеся о избавлении и явися ему Спасъ во сне, глаголя: аше хощеши изыти, возми сей образ и донеси на Коневецъ. Он-же, воспрянув, прослави Господа и сказав о сём другу своему, с ним-же, вземше образ Спасоъ, бежаша в лес и ту обретоша судно и пустишася в море и правяху кормило по пременам. Утруждшеся уснуша оба,и явися Афанасию стар муж (мнится Преподобный Арсений), глаголя, востани и смотри на море. И паки обема рече: востаните и зрите на море: се бо змей сипит. Они-же возбнувше, узреша бусу немецкую (объездное судно), прямо им плывущую; тогда начата огребатися от того змия и избави я Бог. Ему-же слава во веки. Аминь». Сказание это написано на той самой иконе Христа Спасителя, которая вышеупомянутыми русскими пленниками принесена была из Швеции в Коневскую обитель; в настоящее время,—неизвестно, по какому случаю,—икона эта находится в теплой церкви Знаменского девичьяго монастыря в гор. Осташкове, в пределе Знамения Божией Матери над Царскими вратами (Дело с историческими материалами Коневскаго монастыря—в монастырском архиве.). Другое чудное событие совершилось 10 июля 1576 года; в чём именно оно состояло, предание не поясняет; оно поразило современников благодатным величием своим, ибо в честь его с того времени установлено торжественное празднование 10 июля. ( Историко-статистическое описание Рождественского Коневского монастыря. Спб. 1869 г., стр. 71.)
С 1594 г., при царе Феодоре Иоанновиче, заключен был с Швецией мир и весь Корельский край снова отошел под власть России. Тогда возвратились в свою обитель из Деревяниц коневские старцы; деятельно принялись они за обновление обители, устроили церкви Божии, и трапезу, и кельи; но не долго подвизались они в пределах Коневца. Въ 1610 г. царемъ Василием Иоанновичемъ Шуйским заключен был договор съ шведскимъ королем Карломъ IX. По этому договору Россия уступала Швеции город Корелу и всю Корельскую землю, Швеция-же обязалась помочь России в усмирении крамольников и изгнании поляков и Литвы
Вследствии сдачи Корельского края шведам, по указу царя, должны были выехать из Корелы епископ Селиверст, городское и сельское духовенство, монахи, посадские люди, стрельцы, и им предоставлено было челобитными просить царя о помещении, куда кто пожелает. Тогда выехали из Коневского монастыря игумен Леонтий с братией и повезли с собою «Божие милосердие, образа, и книги, и колокола, и всякое церковное строеніе в Ореховский уезд, в ловецкие станы у Ладожского озера». В месте их переселения «согретися и прожити им было негде, а живота — лошадей и коров — выгонити негде, и хлеба вывести некуда»; имущество все стояло у Ладожского озера, в ловецких станах, «иное хвоею покрыто».
В трудном своем положении игумен Леонтий обратился с челобитной к царю Василию Иоанновичу. «И ты, милосердный и благочестивый государь царь и великий князь Василий Иванович всея Руси,—молил игумен царя,—милосердися пожалуй нас нищих своих государевых богомольцев в своей царской вотчине в Великом Новгороде у Воскресенья Христова и Успения Пречистой Богородицы и у великаго чудотворца Николы Деревяницким монастырём и вотчиною по прежнему, как нас пожаловал князь Иван Васильевич всей Руси в восемьдесят девятом году пожаловал дал нам Деревеницкий монастырь для Коневского раззорения. И мы нищи твои государевы на Деревяницы жили восемнадцать летъ, и труды положили многие». По этой челобитной дозволено было игумену Леонтию с братией поместиться в Деревяницком монастыре; но Деревяницкаго монастыря «игумен Дионисий с братией им отказали, что им в монастыре дела нет и в монастырь их не пустили».—«А Деревяницкаго монастыря черной поп Аркадей и все старцы и служки монастырские били челом царю, что Коневскаго монастыря игумен по его царской грамоте приехав в деревяницкой монастырь, побыл десять дней и разсмотрел, что старцев и служек много и поехал к Москве, и бьет-де челом царю ложно, что будто они его в монастырь не пустили, а облыгают- де их для того хотя их от их обещанья и от кладов отженут, а поедучи-де к Москве их угра живал, что им отнюдь в деревяницком монастыре не жити; а они в деревяницкой монастырь пособрались многие после коневских и вклады подавали. И тружались своими трудами и монастырь устроили и животинков де их и строений расплодилось и хлеба де на себя напахали и игумен де коневской хочетъ их погубити насильством и прежде сего как тот игумен был в деревяницком монастыре. И от него де деревяницким старцам и служкам было насильство и гонение великое, а братства де они коневскаго не обегают. И царю бы их пожаловати велети им быти в деревянццком монастыре, а коневскому игумену из монастыря их изгонити не велети».
Принимая к сердцу просьбы и коневских и деревяницких старцев, [желая слить во едино две духовные семьи, государь повелел «переписать Божие милосердие образа и книги и сосуды церковные и ризы и колокола и всякое церковное строенье и в казне деньги и суды серебряные и всякую рухлядь и животину и хлеб и всякий запас и вотчину, принадлежащие Деревяницкому монастырю, а также и все имущество, привезенное коневскими монахами, и все это «оказати игумену Левонтию да коневским и деревяницким старцом всемъ вместе», причем им повелевалось «жити во всём вопщем братстве по монастырскому чину безо всякия вражды и ести всем за трапезою и приход бы и расход всякой ведать вопче и розней меж их не было ни в чём; во всём бы жили обще за один по монастырскому чину. Коневской бы игумен с братиею не обидели и не теснили, чтоб в их вражде монастырь и вотчины монастырские не запустели».
Для водворения в Деревяницком монастыре полного спокойствия, к митрополиту новгородскому и великолуцкому Исидору последовала от царя грамота следующего содержания: «От Царя и великаго князя Василия Иоановича всея Руси богомольцу нашему Исидору митрополиту новгородскому и великолуцкому указали есьмя в Великом Новгороде в Деревяницком монастыре быть из корелы Коневскаго монастыря игумену Леонтию, а Деревеницкого монастыря игумена Деонисьи велели есьмя устроити в Новгороде в ином из монастыри, в котором будет пригож, и как к тебе ся наша грамота придет, и ты б в Деревянецком монастыре велел быти коневскому игумену Леонтью, а Деревяницкаго монастыря игумена Деонисия велел бы еси устроить в игумены в иномъ монастыре, в котором будет пригож без докладу. Писан на Москве лета 7118 мая в 6 день» (Историко-статистическое оиисание Рождественскаго Коневскаго монастыря. Спб. 1869 г., стр. 11.).
Получив разрешение от митрополита, отправились коневские монахи в Деревяницкий монастырь; прибыв туда, нашли они монастырь в бедственном положении: он был разорен шведами. Посланные шведским королем, согласно договору, на помощь царю Василию Иоанновичу, шведские войска под начальством Понтуса де-ла-Гарди сначала действовали с успехом против врагов России— Литвы и поляков; но вскоре, под предлогом невыдачи им полного содержания, взбунтовались и бросились громить северные пределы России. Опустошили они Коневский монастырь; деревянные его здания сожгли; каменную двухэтажную церковь до фундамента разрушили. Затем перешли они в Новгородские пределы; разорили там почти до основания Деревяницкий монастырь; едва успели тогда братия с частью своего имущества и церковной утварью убежать в Тихвин.
Теперь, по удалению шведов, когда собрались в Деревяницы коневские и деревяницкие монахи, «нечем было им строити монастыря и питаться им нечем и монастырской пашни завести нечем». Оставшиеся в Деревяницкой вотчине, в Грузинском погосте, монастырские крестьяне «без государева указа» не хотели слушать монахов, «потому что у них в монастыри власти нетъ». Вследствіе челобитной, поданной старцами царю и великому князю Михаилу Феодоровичу в1617 году, последовало повеление, чтобы крестьяне «во всём слушали старцев и слуг Коневского и Деревяницкого монастыря и монастырские доходы на монастырское строенье давали». (Историко-статистическое описание Рождественскаго Коневского монастыря. Спб. 1869 г., стр. 13 и 14.) Тогда постепенно стал обстраиваться Деревяницкий монастыр и с течением времени коневские и деревяницкие монахи слились в одну деревяницкую семью и интересы их сделались общими.
В царствование государя великого князя Алексея Михайловича, Деревяницкого монастыря игумен Иоасаф возжелал перенести святые мощи Преподобного Арсения, коневского чудотворца, с опустелого Коневского острова в Деревяницкий монастырь. По его просьбе, окольничий Артемон Сергеевич Матвеев писал Свейскаго короля Карлуса Адольфу Эбес Шпиту «в то время, как он Адольф съехал с Москвы, чтобы он порадел о святых мощах Арсения коневского чудотворца». Хлопоты Адольфа увенчались успехом.
«В 1673 г. декабря в 3 число прехал к нам великому государю в Москве из Свеи иноземец полковник Николай Фанстаден,—писал в своей грамоте боярину и воеводе князю Ивану Петровичу Пронскому государь великий князь Алексей Михаилович,—и по его полковникову приезду ведомо нам великому государю учинилось, что королевское величество, для соседственния с нами великим государем дружбы и любви, указал отдать Преподобного Арсения чудотворца мощи, которые после вынития Деревяницкаго монастыря игумена Леонтия с братиею остались за свейским рубежом в пустом Коневском монастыре. Об отдаче тех святых мощей его королевское величество писал с ним, полковником, к рижскому генералу Клавдию Тоту грамоту и тое королевскую грамоту полковник Николай Фанстаденъ подалъ в посольском приказе и та королевская грамота в дороге без хитрости помялась».
Объявляя о согласии шведского короля, для приёма святых мощей, государь повелел Пронскому послать к рижскому генералу Тоту из отставных дворян, кого пригоже, доброго и разумного человека, и с ним подъячьего да 10 человек стрельцов. С духовной стороны, указом святейшего Питирима, патриарха московскаго и «всея Руси», для приема был назначен Деревяницкаго монастыря игумен Иоасаф (Историко-статистическое описание Рождественского Коневского монастыря. СПб. 1869 г. стр. 15 и 16.). Все эти лица должны были явиться к генералу Тоту с листом и королевскою грамотою; причём Пронский по повелению государя писал генералу Тоту, в силу королевской грамоты, отдать святые мощи игумену и дворянину «не супротивясь». Патриарх же сделал распоряжение, чтобы, по принятии святых мощей с подобающею честью, игумен Иоасаф положил их честно в уготованную раку и проводил, их до Деревяницкого монастыря, и чтобы по приближении к монастырю святые мощи встретили с честными кресты и со святыми иконами, с псалмопением честно-ж новгородских монастырей архимандриты и игумены, протопопы, и священники, и дьяконы, и великого Новгорода жители, все православные христиане и, встретят те св. мощи, в устроенной раке» поставили их в Деревяницком монастыре во святой Божией церкви в подобающем месте. Об исполнении возложенного поручения посланные должны были немедленно подробно донести государю и патриарху (Историко-статистическое описание Рождественскаго Коневскаго монастыря. СПб. 1869 г., стр. 14, 15 и 16.).
Когда в России делались распоряжения о принятии св. мощей Преподобного Арсения, в это время в Швеции обстоятельства переменились. 20 сентября 1672 года в Стокгольме начался сейм. На сейме король Карлъ XI объявлен был совершеннолетним, ему отдано было владение государством и он посажен был на престол. Ревностный поклонник лютеранства, новый король на границах Лифляндии начал заводить русские школы для обращения русских в лютеранскую веру. Не в интересах его политики было поддерживать и развивать дух православия в русских областях, пограничных с шведскими, а между тем торжественное перенесение мощей Преподобного Арсения необходимо повело бы к такого рода последствиям. Дело об отдаче св. мощей остановилось. Под влиянием политических событий, московскому правительству трудно было настаивать: тогда в России продолжался еще бунт Стеньки Разина, и гетман Дорошенко только что поддался турецкому султану, что грозило России и Польше войной с турками. Так, манием Божиим, нетленные мощи Преподобного основателя обители Арсения, Коневского чудотворца, остались нетронутыми на опустелом острове, как бы священный благоуханный, киот, вокруг которого долженствовали собраться его почитатели, как только откроется к тому возможность. Возможность эта открылась.
По преставлении - Преподобнаго Арсения, основанная им Коневская обитель мирно процветала в течении ста двадцати шести лет. Она пользовалась полною самостоятельностью и управлялась игуменами, в иерархическом отношении завися от новгородских владык. Первым её игуменом был Иоанн, которого избрал при кончине себе в преемники сам Преподобный. Игумен Иоанн отличался святостью жизни. В 1551 г. управлял монастыремъ игуменъ Пименъ; при нём пожертвован был боярскими детьми Михаилом Бровцыным и Григорием Щетининым покров, шитый шелком и серебряною нитью, на раку Преподобного Арсения. На покрове Преподобный изображён во весь рост; кругом головы его надпись: «Преподобный Арсений, старец Коневского монастыря».
В царствование царя Иоанна Васильевича Грозного шведы заарестовали в Стокгольме русских посланников. Возгорелась война: шведы отняли от России города—Нарву, Копорье и Корелу, нынешний город Кексгольм, с уездом, в пределах которого находился Коневский монастырь. Тогда монастырь был разрушен; Коневский остров опустел; игумен монастыря Леонтий принужден был удалиться с братией в новгородские пределы, в Деревяницкий монастырь, взяв туда с собою всё монастырское имущество, церковную утварь и чудотворную икону Божией Матери, принесенную Преподобным Арсением со святой Афонской горы. Нетленные мощи св. Арсения оставлены были на опустелом острове, как бы в залог будущего воссоздания обители. Они были уже тогда на вскрытии (Историко-статистическое описание Рождественского Коневского монастыря. Спб. 1869 г., стр. 6.), и их положили в землю под спуд, в основании каменной церкви, по левую сторону входных дверей.
В печальное время разорения Коневской обители совершились два события, в которых проявилось чудодейственное промышление о ней Божией Матери. О первом событии сказание повествует так: «Лета 1573 раззоряху Свеяне Российскую землю и тщахуся на Коневском острове раззорити монастырь; но молитвами Пресвятыя Богородицы возвеявше ветри поломаша лёд на озере окрестъмонастыря. И тако врази бездельни бывше обратишася на Корельскую землю, иде-же плениша некоего Афанасия, по реклом Беляя, и заведоша его во страну свою, за 70 верст от Стекольна, иде-же он, работая у некоего немчина, помышляше в свою землю. Видев-же в палате господина своего образ Спасов, моляшеся о избавлении и явися ему Спасъ во сне, глаголя: аше хощеши изыти, возми сей образ и донеси на Коневецъ. Он-же, воспрянув, прослави Господа и сказав о сём другу своему, с ним-же, вземше образ Спасоъ, бежаша в лес и ту обретоша судно и пустишася в море и правяху кормило по пременам. Утруждшеся уснуша оба,и явися Афанасию стар муж (мнится Преподобный Арсений), глаголя, востани и смотри на море. И паки обема рече: востаните и зрите на море: се бо змей сипит. Они-же возбнувше, узреша бусу немецкую (объездное судно), прямо им плывущую; тогда начата огребатися от того змия и избави я Бог. Ему-же слава во веки. Аминь». Сказание это написано на той самой иконе Христа Спасителя, которая вышеупомянутыми русскими пленниками принесена была из Швеции в Коневскую обитель; в настоящее время,—неизвестно, по какому случаю,—икона эта находится в теплой церкви Знаменского девичьяго монастыря в гор. Осташкове, в пределе Знамения Божией Матери над Царскими вратами (Дело с историческими материалами Коневскаго монастыря—в монастырском архиве.). Другое чудное событие совершилось 10 июля 1576 года; в чём именно оно состояло, предание не поясняет; оно поразило современников благодатным величием своим, ибо в честь его с того времени установлено торжественное празднование 10 июля. ( Историко-статистическое описание Рождественского Коневского монастыря. Спб. 1869 г., стр. 71.)
С 1594 г., при царе Феодоре Иоанновиче, заключен был с Швецией мир и весь Корельский край снова отошел под власть России. Тогда возвратились в свою обитель из Деревяниц коневские старцы; деятельно принялись они за обновление обители, устроили церкви Божии, и трапезу, и кельи; но не долго подвизались они в пределах Коневца. Въ 1610 г. царемъ Василием Иоанновичемъ Шуйским заключен был договор съ шведскимъ королем Карломъ IX. По этому договору Россия уступала Швеции город Корелу и всю Корельскую землю, Швеция-же обязалась помочь России в усмирении крамольников и изгнании поляков и Литвы
Вследствии сдачи Корельского края шведам, по указу царя, должны были выехать из Корелы епископ Селиверст, городское и сельское духовенство, монахи, посадские люди, стрельцы, и им предоставлено было челобитными просить царя о помещении, куда кто пожелает. Тогда выехали из Коневского монастыря игумен Леонтий с братией и повезли с собою «Божие милосердие, образа, и книги, и колокола, и всякое церковное строеніе в Ореховский уезд, в ловецкие станы у Ладожского озера». В месте их переселения «согретися и прожити им было негде, а живота — лошадей и коров — выгонити негде, и хлеба вывести некуда»; имущество все стояло у Ладожского озера, в ловецких станах, «иное хвоею покрыто».
В трудном своем положении игумен Леонтий обратился с челобитной к царю Василию Иоанновичу. «И ты, милосердный и благочестивый государь царь и великий князь Василий Иванович всея Руси,—молил игумен царя,—милосердися пожалуй нас нищих своих государевых богомольцев в своей царской вотчине в Великом Новгороде у Воскресенья Христова и Успения Пречистой Богородицы и у великаго чудотворца Николы Деревяницким монастырём и вотчиною по прежнему, как нас пожаловал князь Иван Васильевич всей Руси в восемьдесят девятом году пожаловал дал нам Деревеницкий монастырь для Коневского раззорения. И мы нищи твои государевы на Деревяницы жили восемнадцать летъ, и труды положили многие». По этой челобитной дозволено было игумену Леонтию с братией поместиться в Деревяницком монастыре; но Деревяницкаго монастыря «игумен Дионисий с братией им отказали, что им в монастыре дела нет и в монастырь их не пустили».—«А Деревяницкаго монастыря черной поп Аркадей и все старцы и служки монастырские били челом царю, что Коневскаго монастыря игумен по его царской грамоте приехав в деревяницкой монастырь, побыл десять дней и разсмотрел, что старцев и служек много и поехал к Москве, и бьет-де челом царю ложно, что будто они его в монастырь не пустили, а облыгают- де их для того хотя их от их обещанья и от кладов отженут, а поедучи-де к Москве их угра живал, что им отнюдь в деревяницком монастыре не жити; а они в деревяницкой монастырь пособрались многие после коневских и вклады подавали. И тружались своими трудами и монастырь устроили и животинков де их и строений расплодилось и хлеба де на себя напахали и игумен де коневской хочетъ их погубити насильством и прежде сего как тот игумен был в деревяницком монастыре. И от него де деревяницким старцам и служкам было насильство и гонение великое, а братства де они коневскаго не обегают. И царю бы их пожаловати велети им быти в деревянццком монастыре, а коневскому игумену из монастыря их изгонити не велети».
Принимая к сердцу просьбы и коневских и деревяницких старцев, [желая слить во едино две духовные семьи, государь повелел «переписать Божие милосердие образа и книги и сосуды церковные и ризы и колокола и всякое церковное строенье и в казне деньги и суды серебряные и всякую рухлядь и животину и хлеб и всякий запас и вотчину, принадлежащие Деревяницкому монастырю, а также и все имущество, привезенное коневскими монахами, и все это «оказати игумену Левонтию да коневским и деревяницким старцом всемъ вместе», причем им повелевалось «жити во всём вопщем братстве по монастырскому чину безо всякия вражды и ести всем за трапезою и приход бы и расход всякой ведать вопче и розней меж их не было ни в чём; во всём бы жили обще за один по монастырскому чину. Коневской бы игумен с братиею не обидели и не теснили, чтоб в их вражде монастырь и вотчины монастырские не запустели».
Для водворения в Деревяницком монастыре полного спокойствия, к митрополиту новгородскому и великолуцкому Исидору последовала от царя грамота следующего содержания: «От Царя и великаго князя Василия Иоановича всея Руси богомольцу нашему Исидору митрополиту новгородскому и великолуцкому указали есьмя в Великом Новгороде в Деревяницком монастыре быть из корелы Коневскаго монастыря игумену Леонтию, а Деревеницкого монастыря игумена Деонисьи велели есьмя устроити в Новгороде в ином из монастыри, в котором будет пригож, и как к тебе ся наша грамота придет, и ты б в Деревянецком монастыре велел быти коневскому игумену Леонтью, а Деревяницкаго монастыря игумена Деонисия велел бы еси устроить в игумены в иномъ монастыре, в котором будет пригож без докладу. Писан на Москве лета 7118 мая в 6 день» (Историко-статистическое оиисание Рождественскаго Коневскаго монастыря. Спб. 1869 г., стр. 11.).
Получив разрешение от митрополита, отправились коневские монахи в Деревяницкий монастырь; прибыв туда, нашли они монастырь в бедственном положении: он был разорен шведами. Посланные шведским королем, согласно договору, на помощь царю Василию Иоанновичу, шведские войска под начальством Понтуса де-ла-Гарди сначала действовали с успехом против врагов России— Литвы и поляков; но вскоре, под предлогом невыдачи им полного содержания, взбунтовались и бросились громить северные пределы России. Опустошили они Коневский монастырь; деревянные его здания сожгли; каменную двухэтажную церковь до фундамента разрушили. Затем перешли они в Новгородские пределы; разорили там почти до основания Деревяницкий монастырь; едва успели тогда братия с частью своего имущества и церковной утварью убежать в Тихвин.
Теперь, по удалению шведов, когда собрались в Деревяницы коневские и деревяницкие монахи, «нечем было им строити монастыря и питаться им нечем и монастырской пашни завести нечем». Оставшиеся в Деревяницкой вотчине, в Грузинском погосте, монастырские крестьяне «без государева указа» не хотели слушать монахов, «потому что у них в монастыри власти нетъ». Вследствіе челобитной, поданной старцами царю и великому князю Михаилу Феодоровичу в1617 году, последовало повеление, чтобы крестьяне «во всём слушали старцев и слуг Коневского и Деревяницкого монастыря и монастырские доходы на монастырское строенье давали». (Историко-статистическое описание Рождественскаго Коневского монастыря. Спб. 1869 г., стр. 13 и 14.) Тогда постепенно стал обстраиваться Деревяницкий монастыр и с течением времени коневские и деревяницкие монахи слились в одну деревяницкую семью и интересы их сделались общими.
В царствование государя великого князя Алексея Михайловича, Деревяницкого монастыря игумен Иоасаф возжелал перенести святые мощи Преподобного Арсения, коневского чудотворца, с опустелого Коневского острова в Деревяницкий монастырь. По его просьбе, окольничий Артемон Сергеевич Матвеев писал Свейскаго короля Карлуса Адольфу Эбес Шпиту «в то время, как он Адольф съехал с Москвы, чтобы он порадел о святых мощах Арсения коневского чудотворца». Хлопоты Адольфа увенчались успехом.
«В 1673 г. декабря в 3 число прехал к нам великому государю в Москве из Свеи иноземец полковник Николай Фанстаден,—писал в своей грамоте боярину и воеводе князю Ивану Петровичу Пронскому государь великий князь Алексей Михаилович,—и по его полковникову приезду ведомо нам великому государю учинилось, что королевское величество, для соседственния с нами великим государем дружбы и любви, указал отдать Преподобного Арсения чудотворца мощи, которые после вынития Деревяницкаго монастыря игумена Леонтия с братиею остались за свейским рубежом в пустом Коневском монастыре. Об отдаче тех святых мощей его королевское величество писал с ним, полковником, к рижскому генералу Клавдию Тоту грамоту и тое королевскую грамоту полковник Николай Фанстаденъ подалъ в посольском приказе и та королевская грамота в дороге без хитрости помялась».
Объявляя о согласии шведского короля, для приёма святых мощей, государь повелел Пронскому послать к рижскому генералу Тоту из отставных дворян, кого пригоже, доброго и разумного человека, и с ним подъячьего да 10 человек стрельцов. С духовной стороны, указом святейшего Питирима, патриарха московскаго и «всея Руси», для приема был назначен Деревяницкаго монастыря игумен Иоасаф (Историко-статистическое описание Рождественского Коневского монастыря. СПб. 1869 г. стр. 15 и 16.). Все эти лица должны были явиться к генералу Тоту с листом и королевскою грамотою; причём Пронский по повелению государя писал генералу Тоту, в силу королевской грамоты, отдать святые мощи игумену и дворянину «не супротивясь». Патриарх же сделал распоряжение, чтобы, по принятии святых мощей с подобающею честью, игумен Иоасаф положил их честно в уготованную раку и проводил, их до Деревяницкого монастыря, и чтобы по приближении к монастырю святые мощи встретили с честными кресты и со святыми иконами, с псалмопением честно-ж новгородских монастырей архимандриты и игумены, протопопы, и священники, и дьяконы, и великого Новгорода жители, все православные христиане и, встретят те св. мощи, в устроенной раке» поставили их в Деревяницком монастыре во святой Божией церкви в подобающем месте. Об исполнении возложенного поручения посланные должны были немедленно подробно донести государю и патриарху (Историко-статистическое описание Рождественскаго Коневскаго монастыря. СПб. 1869 г., стр. 14, 15 и 16.).
Когда в России делались распоряжения о принятии св. мощей Преподобного Арсения, в это время в Швеции обстоятельства переменились. 20 сентября 1672 года в Стокгольме начался сейм. На сейме король Карлъ XI объявлен был совершеннолетним, ему отдано было владение государством и он посажен был на престол. Ревностный поклонник лютеранства, новый король на границах Лифляндии начал заводить русские школы для обращения русских в лютеранскую веру. Не в интересах его политики было поддерживать и развивать дух православия в русских областях, пограничных с шведскими, а между тем торжественное перенесение мощей Преподобного Арсения необходимо повело бы к такого рода последствиям. Дело об отдаче св. мощей остановилось. Под влиянием политических событий, московскому правительству трудно было настаивать: тогда в России продолжался еще бунт Стеньки Разина, и гетман Дорошенко только что поддался турецкому султану, что грозило России и Польше войной с турками. Так, манием Божиим, нетленные мощи Преподобного основателя обители Арсения, Коневского чудотворца, остались нетронутыми на опустелом острове, как бы священный благоуханный, киот, вокруг которого долженствовали собраться его почитатели, как только откроется к тому возможность. Возможность эта открылась.
Комментарии
Отправить комментарий